шиков, которые «селятца вновь под Долгим лесом, а крестьян и бобылей за ними нет» [33]. Поименно упомянутые выше помещики попали в переписную книгу, потому что на их земле проживали или родственники, или, как в случае с Давыдом и Иваном Борисовыми детьми Дворяткиными (у них жил солдат в бобыльском пустом дворе) и Фадеем Феоктистовым сыном Бахтиным («на его земле себе двором живет на время ливенской казак Андрюшка Софонов») - посторонние служилые люди. Исай Наумов сын Коноплев тоже попал в переписную книгу, поскольку объявил о сбежавших крестьянах и показал их пустые дворы. Оставшиеся 50 поместий замечательны тем, что там зафиксированы дворы зависимых людей. Отметим их наличие в конкретных поместьях, привязанных к конкретным населенным пунктам. У помещика «деревни Шеталовой под Серболовым лесом имелось два двора крестьянских (пять человек) [34]. У помещиков «деревни Соловьевой под Серболовым лесом сверх Жилева колодезя» Степана Андреева сына Багриновцова и Давыда Кузьмина сына Погоняева, соответственно, было два двора бобыльских (два человека) и один двор бобыльский (один человек) [35]; У Селивана Покидина сына Бахтина, помещика «деревни, что был починок Головин сверх Полово колодезя» - один двор бобыльский (один человек) [36]. У Алексея и Григория Микитиных детей Логачева, помещиков «деревни Острова сверх Полово колодезя на суходоле под Серболовым лесом» - один двор бобыльский (один человек) [37]. У помещиков «деревни Прилепы под Серболовым лесом сверх Полово колодезя»: Павла Иванова сына Микульникова - один двор крестьянский и два двора бобыльских (семь человек); Бориса Иванова сына Оносова - один двор крестьянский (четыре человека) и один двор бобыльский (два человека); у Ефима Арефьева сына Микульникова и Филиппа Дорофеева сына Микульникова - по одному двору крестьянскому с населением пять человек и четыре человека соответственно [38]. За помещиками «деревни Сторожевой под Серболовым лесом сверх Полово колодезя» Яковом и Иваном Левоновыми детьми Ми- кулина и за Григорием Климовым сыном Рудневым было по одному двору бобыльскому, в обоих случаях населенных одним бобылем; а за Константином Мишеневым и Яковом Курдюмовым сыном Фаустовым - по два бобыльских двора (по два человека); за Прокофием Яковлевым сыном Рудневым был один крестьянский двор (два человека) и один бобыльский (один человек) [39]. В «селе Спасском, что была деревня Гниловоды», в трех поместьях зафиксированы дворы зависимых людей. В поместье Михаила, Якова и Филиппа Григорьевых детей Морохова отмечено три крестьянских (семь человек) и один бобыльский двор (один человек); в поместье Микиты Григорьева сына Шатова и в поместье Артема Гаврилова сына и Меркула Павлова сына Филиппских - по одному двору бобыльскому (соответственно, один и два человека) [40]. 109
RkJQdWJsaXNoZXIy MjM4MTk=