22 Л.Л. Косинская ИРИНА ВЕРЕЩАГИНА В археологии, как и в жизни, чаще встречаются не «везунчики», но труженики. Именно такой представляется мне Ирина Викентьевна Верещагина. Вся ее жизнь и научная деятельность были связаны с Русским Севером – краем, не терпящим пустой суеты, располагающим к обстоятельности и упорному труду. Уроженка Архангелогородчины, по окончании Ленинградского государственного университета она получила распределение на работу в Коми филиал АН СССР. Там, в Сыктывкаре, мы познакомились и сдружились. Уже тогда Ирина показалась мне неординарной личностью – и лицом, словно сошедшим со старинной северной иконы, и спокойным, сильным характером, и глубоким умом, и сдержанным юмором. Она вместе с другими такими же молодыми специалистами жила в общежитии Коми филиала академии наук. Их маленькая девичья комната была наполнена человеческим теплом, уютом, дружелюбием. Особенно захватывали интересные вечерние разговоры, какие могут затеять между собой представители разных профессий, увлеченные каждый своим делом, – археолог, геолог и биолог. Думается, что эти рассказы, рассуждения, споры в итоге становились для нас, молодых, своего рода творческой лабораторией, где оттачивалось понимание нами комплексности задач археологического исследования, вырабатывались методики анализа материала и даже еще незрелые концепции происхождения и развития древних культур. Через несколько лет Ирина вернулась в Ленинград, но и после этого многие годы мы не теряли связи с ней. Она всегда оставалась старшим товарищем, помогая советами, щедро делясь идеями, открытиями и проблемами. Судьба ее не баловала, но она всегда оставалась верной любимому делу – археологии. Научные интересы Ирины Верещагиной лежали в области каменного века европейского Северо-Востока, «лицо» которого только начинало вырисовываться в те, теперь далекие, 1970-е гг. Ее полевые сезоны проходили большей частью на Северной Двине. Разведки в доселе не исследованных районах, раскопки вновь открытых памятников постоянно наполняли новыми археологическими данными обширное «белое пятно» этого региона. И.В. Верещагину еще в сыктывкарские годы отличали завидная эрудиция, профессионализм археолога-«каменщика», глубокое проникновение в материал, умение выявлять природные, стратиграфические, типологические особенности исследованных памятников. Именно ей принадлежит первая статья по мезолиту Большеземельской тундры, обобщившая разрозненные и рассеянные до тех пор по разным хранилищам материалы. Ею же исследованы и опубликованы первые стоянки мезолита и раннего неолита в бассейне Северной Двины, открывшие целый культурный пласт этой территории. И.В. Верещагина исследовала и памятники более поздних эпох – от энеолита до железного века, но эти материалы в научный оборот практически не введены. В 1980-е гг. она проделала огромный объем работы по сбору, анализу и обобщению материалов мезолита и неолита обширной (от Северной Двины до Урала) территории, сумела разработать стройную и тщательно обоснованную концепцию развития культур региона, до сих пор не потерявшую своей актуальности. Результаты этой работы легли в основу ее диссертации, подготовленной к публикации уже после ухода Ирины Викентьевны ее питерскими коллегами (Верещагина, 2010). Литература Верещагина, И.В. Мезолит и неолит Крайнего европейского Северо-Востока / И.В. Верещагина; отв. ред. В.Я. Шумкин, ред.- сост. Л.Г. Шаяхметова. – Санкт-Петербург: Петербургское Востоковедение, 2010. – 232 с.
RkJQdWJsaXNoZXIy MjM4MTk=